Make me strong
Just like you make me weak... (с)
Just like you make me weak... (с)
четверг, 07 октября 2010
Forever not yours
Баян, знаю!
Давно хотела себе сохранить и все обещала вот, мол, заведу дневник и тогда уж обязательно!
Мой час настал:
КАК ИНОГДА Я МЕЧТАЮ ОБ ЭТОМ!!!
Хочется дурой набитою стать,
Чтоб не уметь ни писать, ни читать,
Чтобы валяться круглые сутки...
Чтобы смеяться на глупые шутки...
Чтобы переться от розовой шмотки,
Чтобы подруги - одни идиотки,
Чтоб в радикюле духи и жЫвачка,
Чтоб Петросян смешил до ус...чки.
Чтобы компьютер - большой калькулятор,
Чтобы с ашипкай писать "гиниратор",
Чтобы Дом2 - "зашибись передача",
Кучу любовников и побогаче.
Чтобы в наушниках - "Шпильки" с Биланом,
Чтобы трусы - только "Дольче Габана",
Чтоб "кибернетика" - страшное слово,
Чтобы "политика - это не клёво".
В общем, хочу быть набитою дурой,
Брать не умом, а лицом и фигурой,
Всё достигать, раздвигая коленки...
Стать бы такой- и убицца ап стенку!
Прелесть этого безобразия в том, что его можно очень просто и душевно дополнять строками собственного сочинения))
Давно хотела себе сохранить и все обещала вот, мол, заведу дневник и тогда уж обязательно!
Мой час настал:
КАК ИНОГДА Я МЕЧТАЮ ОБ ЭТОМ!!!
Хочется дурой набитою стать,
Чтоб не уметь ни писать, ни читать,
Чтобы валяться круглые сутки...
Чтобы смеяться на глупые шутки...
Чтобы переться от розовой шмотки,
Чтобы подруги - одни идиотки,
Чтоб в радикюле духи и жЫвачка,
Чтоб Петросян смешил до ус...чки.
Чтобы компьютер - большой калькулятор,
Чтобы с ашипкай писать "гиниратор",
Чтобы Дом2 - "зашибись передача",
Кучу любовников и побогаче.
Чтобы в наушниках - "Шпильки" с Биланом,
Чтобы трусы - только "Дольче Габана",
Чтоб "кибернетика" - страшное слово,
Чтобы "политика - это не клёво".
В общем, хочу быть набитою дурой,
Брать не умом, а лицом и фигурой,
Всё достигать, раздвигая коленки...
Стать бы такой- и убицца ап стенку!
Прелесть этого безобразия в том, что его можно очень просто и душевно дополнять строками собственного сочинения))
понедельник, 04 октября 2010
Forever not yours
Сегодня было выступление по случаю дня рождения факультета.
Последнюю неделю это событие казалось мне чем-то вроде бомбы замедленного действия. Бесконечность репетиций, собраний и тп. Неделя для меня заканчивалась сегодня, потому что репетировали мы всю сб и даже вс. Все уже молились, чтобы поскорее настал этот день.
Я тоже ждала его. Я ждала взрыва. Чтобы наконец-то освободиться.
Но взрыва не было.
Выступили мы хорошо, выпили шампанского прямо на сцене (по сценарию было положено =)). Но в итоге просто прошел еще один день, который открыл для меня некоторое количество проблем, которые я откладывала на "после выступления".
Никак не могу понять, в чем проблема.
И снова возникает вопрос.
Я не хочу подстраиваться ни под кого. Не хочу никого копировать, тем самым искажая собственные черты и обманывая саму себя. Не хочу. Но делаю это. Мотивация? Быть ближе к кому-то там?
А вот здесь вступает вопрос самодостаточности. Не хочется опираться на внешние проявления.
Так будем же собой! Разве это не прекрасно?...
Последнюю неделю это событие казалось мне чем-то вроде бомбы замедленного действия. Бесконечность репетиций, собраний и тп. Неделя для меня заканчивалась сегодня, потому что репетировали мы всю сб и даже вс. Все уже молились, чтобы поскорее настал этот день.
Я тоже ждала его. Я ждала взрыва. Чтобы наконец-то освободиться.
Но взрыва не было.
Выступили мы хорошо, выпили шампанского прямо на сцене (по сценарию было положено =)). Но в итоге просто прошел еще один день, который открыл для меня некоторое количество проблем, которые я откладывала на "после выступления".
Никак не могу понять, в чем проблема.
И снова возникает вопрос.
Я не хочу подстраиваться ни под кого. Не хочу никого копировать, тем самым искажая собственные черты и обманывая саму себя. Не хочу. Но делаю это. Мотивация? Быть ближе к кому-то там?
А вот здесь вступает вопрос самодостаточности. Не хочется опираться на внешние проявления.
Так будем же собой! Разве это не прекрасно?...
суббота, 25 сентября 2010
Forever not yours
Хочешь, чтобы поверили твоему вранью? Разбавляй его правдой!
В последнее время начинаю становиться параноиком. Обращаю внимание на мотивации огромного количества своих поступков. Может, это и называется "посмотри на себя со стороны"? Очень утомляет.
Зато умудрилась сделать для себя вывод о собственном прогрессирующем эгоизме.
У меня раздвоение личности?
ЗЫ: Следующий вопрос (уже занимавший меня ранее). Насколько часто я вру сама себе?... Постараюсь ответить на него сегодня на встрече с Л.
пятница, 24 сентября 2010
Forever not yours
Я знала Вас не слишком хорошо. Не лучше, чем Вы меня.
Однажды, к большому моему удивлению, Вы пригласили меня в театр, что вызвало в моей душе волну внезапной, несколько детской радости.
Я говорила много. Но не потому, что мне этого хотелось. Просто мне очень хотелось показаться Вам интересной. Я говорила о чемпионате мира по футболу, о лирике Лермонтова, о проблемах мироздания, о флоре и фауне Аргентины… Но все это казалось мне до нелепости неуместным. Вы же вежливо кивали и периодически вставляли короткие фразы в мой суетливый монолог. Вы не спорили со мной и не соглашались. Как этично с Вашей стороны.
Иногда мне казалось, что я нравлюсь Вам, но Вы об этом молчите. Иногда мне казалось, что я безразлична Вам, но Вы об этом не думаете.
Вы шли совсем рядом со мной. Образ Ваш был ознаменован уверенным спокойствием и гармонией. От Вас приятно пахло никотином и мятой. Вы несли на шее тяжелый фотоаппарат и периодически давали мне прикурить. Всякий раз в этот момент Вы встречались со мной взглядом. И мне казалось, что нет в мире ничего более всеобъемлющего и прекрасного, чем Ваши зеленые глаза. От этого ощущения захватывало дух, и я томно улыбалась, пытаясь придать своему облику как можно больше загадочности.
Во время первого акта Вы держались вежливо, спокойно и до приторности правильно. Я наклонилась к Вам только дважды. Спросить будет ли антракт, и как фамилия Воланда. Актера, исполняющего роль Воланда. Вы сначала не поняли моего вопроса и наверняка решили, что я ужасно глупая.
Антракт был ознаменован парой глотков прохладной воды и тягучим молчанием, которое изо всех сил пыталось прикинуться глубокомысленным.
Второй акт оказался ничуть не менее замечательным, чем первый. В самом финале, на поклоне, когда все аплодировали, Вы даже поднялись с кресла в знак уважения. Я поспешила последовать Вашему примеру, стараясь не смотреть на Вас.
Спектакль закончился. Мы вышли в ночную Москву и оба закурили. Этот ритуал сблизил нас. Как один из тех ритуальных ярлыков, которые мы навешиваем на себя на протяжении всей жизни, пытаясь казаться одним из «своих».
Мы обсуждали постанову. Живо. Горячо. Сухо.
Машину Вы, конечно, не водили, что казалось мне (или Вам?) признаком независимости и современности. Когда мы ехали в метро, мы практически не говорили.
Вы проводили меня почти до двери подъезда и так, знаете ли, вежливо и скупо поцеловали в щеку на прощание.
Я поднималась по лестнице и думала – интересно, насколько велика разница между той, какой Вы меня видите, той, какой я хочу, чтобы Вы меня видели, и той… кем я являюсь на самом деле?
Этот внезапно возникший вопрос заставил меня забыть о великолепии Ваших глаз и сказать себе, что я больше никогда не пойду с Вами в театр.
Однажды, к большому моему удивлению, Вы пригласили меня в театр, что вызвало в моей душе волну внезапной, несколько детской радости.
Я говорила много. Но не потому, что мне этого хотелось. Просто мне очень хотелось показаться Вам интересной. Я говорила о чемпионате мира по футболу, о лирике Лермонтова, о проблемах мироздания, о флоре и фауне Аргентины… Но все это казалось мне до нелепости неуместным. Вы же вежливо кивали и периодически вставляли короткие фразы в мой суетливый монолог. Вы не спорили со мной и не соглашались. Как этично с Вашей стороны.
Иногда мне казалось, что я нравлюсь Вам, но Вы об этом молчите. Иногда мне казалось, что я безразлична Вам, но Вы об этом не думаете.
Вы шли совсем рядом со мной. Образ Ваш был ознаменован уверенным спокойствием и гармонией. От Вас приятно пахло никотином и мятой. Вы несли на шее тяжелый фотоаппарат и периодически давали мне прикурить. Всякий раз в этот момент Вы встречались со мной взглядом. И мне казалось, что нет в мире ничего более всеобъемлющего и прекрасного, чем Ваши зеленые глаза. От этого ощущения захватывало дух, и я томно улыбалась, пытаясь придать своему облику как можно больше загадочности.
Во время первого акта Вы держались вежливо, спокойно и до приторности правильно. Я наклонилась к Вам только дважды. Спросить будет ли антракт, и как фамилия Воланда. Актера, исполняющего роль Воланда. Вы сначала не поняли моего вопроса и наверняка решили, что я ужасно глупая.
Антракт был ознаменован парой глотков прохладной воды и тягучим молчанием, которое изо всех сил пыталось прикинуться глубокомысленным.
Второй акт оказался ничуть не менее замечательным, чем первый. В самом финале, на поклоне, когда все аплодировали, Вы даже поднялись с кресла в знак уважения. Я поспешила последовать Вашему примеру, стараясь не смотреть на Вас.
Спектакль закончился. Мы вышли в ночную Москву и оба закурили. Этот ритуал сблизил нас. Как один из тех ритуальных ярлыков, которые мы навешиваем на себя на протяжении всей жизни, пытаясь казаться одним из «своих».
Мы обсуждали постанову. Живо. Горячо. Сухо.
Машину Вы, конечно, не водили, что казалось мне (или Вам?) признаком независимости и современности. Когда мы ехали в метро, мы практически не говорили.
Вы проводили меня почти до двери подъезда и так, знаете ли, вежливо и скупо поцеловали в щеку на прощание.
Я поднималась по лестнице и думала – интересно, насколько велика разница между той, какой Вы меня видите, той, какой я хочу, чтобы Вы меня видели, и той… кем я являюсь на самом деле?
Этот внезапно возникший вопрос заставил меня забыть о великолепии Ваших глаз и сказать себе, что я больше никогда не пойду с Вами в театр.